У Кремля нет долгосрочного видения развития диалога с Белым домом. 9-10 августа 2010 года на Аляске прошли совместные учения с участием военно-воздушных сил (ВВС) России, США и Канады. Службы этих стран отрабатывали сопровождение захваченного террористами воздушного судна и передачу контроля над ним ВВС одного государства коллегам из другого. В учениях, получивших название Vigilant Eagle («Зоркий орел»), приняли участие американские истребители F-22 Raptor, самолет дальнего радиолокационного обнаружения E-3 Sentry, а также российские истребители Су-27СМ и МиГ-31 и самолет дальнего радиолокационного обнаружения А-50.

Маневры Vigilant Eagle стали первым примером реального взаимодействия между ВВС РФ и США в рамках курса на межгосударственное сближение. Впервые с начала «перезагрузки» стороны продемонстрировали относительную нормализацию практических контактов в оборонной сфере не только на уровне риторики, но и в рамках предметных шагов. Несмотря на сохраняющийся уровень настороженности между военными (так, в ходе учений российской делегации отказали в доступе в комнату ситуационного анализа на базе ВВС США Элмендорф), военные учения антитеррористического характера обозначили сохранение серьезности намерений Москвы и Вашингтона в деле продолжения политики взаимного сближения.

Однако, несмотря на факты очевидного сохранения курса на «перезагрузку», российско-американское взаимодействие развивается в условиях сохранения перманентных издержек. Практически все они инициированы США в одностороннем порядке. Развивая практический сегмент связей с Москвой, Вашингтон последовательно реализует на русском треке инициативы, вызывающие раздражение руководства РФ, но в то же время отвечающие американским национальным интересам. Так, только с начала августа 2010 года была зафиксирована целая серия подобных недвусмысленных шагов, свидетельствующих о наличии у текущей «разрядки» «двойного дна». Так 3 августа Совет национальной безопасности США выступил с официальным заявлением, в котором отметил недопустимость задержания российских оппозиционеров, участвовавших в митингах 31 июля в защиту 31-й статьи Конституции РФ. «В ответ» 7 августа МИД РФ обнародовал доклад об открытом нарушении США обязательств в сфере нераспространения оружия массового поражения и контроля над вооружениями по целому ряду двусторонних договоров. А 13 августа ведомство Сергея Лаврова негативно отреагировало на доклад Государственного департамента США по терроризму за 2009 год. По мнению российского МИДа, американская сторона подошла к оценке ситуации на Кавказе с откровенной предвзятостью.

Наличие перманентных издержек в российско-американских отношениях объясняется отсутствием у Кремля долгосрочного видения диалога с Белым домом. Администрация Обамы на русском треке придерживается последовательного курса. Все действия Вашингтона ориентированы на интересы США вне зависимости от реакции на них Москвы. Аналогичного подхода у российской стороны нет. Она формирует политику на американском направлении в зависимости от активности контрагента. Это наглядно демонстрирует ситуация с «перезагрузкой». Данный концепт был актуализирован в двусторонних отношениях усилиями американского правительства. Однако Москва практически тут же его «подхватила», сделав одним из главных символов нормализации взаимодействия. В настоящее время Соединенные Штаты рассматривают в качестве основного тренда взаимодействия сближение с Россией. И РФ пытается играть в рамках этой линии, «забывая», что «разрядку» Белый дом умело и последовательно совмещает с откровенно недружественными акциями, которые в то же время полностью соотносятся с целями США на мировой арене. Внятной реакции на такие шаги нет. Во многом в силу объективного нежелания Кремля сворачивать процесс сближения. Он воспринимается российской стороной не как один из компонентов целостного курса США, включающего различные функциональные подходы, а как абсолютная доминанта, на фоне которой негативные инициативы тех же самых контрагентов воспринимаются как «досадные недоразумения». Следование основному ситуационному тренду лишает Москву должной восприимчивости американской стратегии, в том числе в контексте политики Вашингтона на постсоветском пространстве.

Будущее сближения между РФ и США будет зависеть от мотиваций высшего руководства администрации Обамы. Пока общий курс на «перезагрузку» представляется ему наиболее оптимальной формулой диалога с Кремлем. Однако в случае изменения конъюнктуры (в том числе, внутриполитической) Белый дом способен вывести на первый план «теневые» компоненты текущей игры на русском треке. Они включают наращивание прямого давления на Москву с целью принятия политико-экономических решений, выгодных американскому бизнесу, критику России за несоответствие западным нормам демократии, ограничение двусторонних контактов в военно-политической сфере. РФ в этих условиях придется действовать «по ситуации». Отсутствие у нее долгосрочной стратегии активности в отношении США делает её зависимой от перманентных импульсов, идущих с берегов Потомака.