Вскоре российских женщин, дети которых не достигли трехлетнего возраста и находятся вместе с матерями в тюремных яслях, ждет амнистия. “Здесь все замечательно, но воспитывать ребенка дома все же лучше”, – рассказывает 24-летняя заключенная Ярослава Качурка, с любовью глядя на свою трехмесячную дочурку. “Сейчас все больше говорят об амнистии, поэтому мы надеемся, что у нас еще будет такая возможность”.
Тюремные ясли — это не экзотика Самарская женская тюрьма №15 с первого взгляда почти ничем не отличается от среднестатистических российских заведений подобного профиля. Несколько рядов серых бараков, обнесенных колючей проволокой. Однако если зайти дальше на ее территорию, то ваше внимание сразу же привлечет небольшое квадратное здание с выкрашенными в розовый цвет стенами. Стоит подойти поближе – и можно услышать радостный детский смех и голоса женщин.
Данное здание, где сейчас проживает 37 детей в возрасте до трех лет, – ясли для детей женщин, которые отбывают в этой тюрьме заключение. Благодаря амнистии, предложенной президентом России Владимиром Путиным, кровати в тюремных детских яслях вскоре опустеют. Мамы и их малыши выйдут на свободу уже спустя несколько месяцев. До сих пор доподлинно неизвестно, каким же образом будет осуществляться амнистия. Известно только, что выйдут на свободу лишь те матери, которые смогут гарантировать достойный уход за малышами на свободе.
Российская сеть тюрем с яслями для детей женщин, отбывающих наказание, – не экзотика. По мнению экспертов, она, наоборот, показывает, какое место в российской культуре занимает образ матери. Работники же тюрем с яслями утверждают, что такая система позволяет матерям и детям не только не терять семейные узы, но еще больше укреплять их. Единственная проблема заключается в том, что малыши могут оставаться в яслях лишь до трех лет. По достижении детьми этого возраста они отправляются в детские дома.
В России насчитывается 45 тысяч женщин, отбывающих срок за совершенные преступления. Только 500 из них имеют детей до трех лет, которые живут с ними в тюремных яслях. В самарской тюрьме такие мамы могут проводить с ребенком два часа в день. Женщины с грудными детьми, кроме того, имеют право на четырехразовое кормление ребенка грудью. Главное n интересы ребенка “Большинство заключенных – очень хорошие матери, которые заботятся о судьбе своих детей. Но есть и такие, которые используют детей для выхода на свободу”, – говорит Татьяна Скворцова, директор ясель тюрьмы №15. Она согласна, что большинство заключенных матерей заслуживают того, чтобы воспитывать ребенка на свободе, но не все. Так, по словам Скворцовой, уже были случаи, когда женщины после освобождения бросали своих детей. “Год назад, после выхода из нашей тюрьмы, женщина оставила своего десятимесячного ребенка на парковой скамейке”.
Встречаются и случаи, когда женщины, любящие своих детей, просто не в состоянии обеспечить им достойную жизнь. Здесь речь идет как о материальной, так и моральной стороне проблемы. Ребенку на свободе необходимо иметь полноценную семью и уход. В подобных ситуациях, по мнению Скворцовой, очень тяжело определить, что же лучше: относительно стабильная жизнь за проволокой или нищенское существование на свободе вместе с постоянно пьяной мамой. В подобных случаях существует практика лишения родительских прав и определение детей в школы-интернаты. Российский департамент социального обеспечения оказывает материальную помощь семьям, живущим за чертой бедности, или тем людям, которые вышли на свободу после отбывания срока. Но это не может полностью решить проблему. Правозащитники утверждают, что неспособность родителей обеспечить нормальную жизнь своему ребенку – одна из причин процветания бродяжничества детей в России. “Если женщину с ребенком амнистировали, я не могу гарантировать, что ее дитя не будет жить в подвале или на железнодорожном вокзале”, – подчеркивает Валерий Яковлев, директор системы тюрем Самарской области.
Согласно планам Кремля, дела заключенных женщин будут пересмотрены специальной комиссией. Только после этого маму с ребенком ждет освобождение. Формирование таких комиссий продолжается до сих пор. Роберт Цивилев, глава Кремлевского департамента амнистии, говорит, что каждое дело будет пересмотрено в индивидуальном порядке. Основным фактором станут интересы ребенка. Члены комиссии также заслушают показания и рекомендации работников тех тюрем, где находились женщины.
Только после детального расследования комиссия примет решения относительно дальнейшей судьбы матери и ребенка. В отличие от обычной амнистии, которую власти периодически проводят среди заключенных с нетяжкими преступлениями, амнистия для матерей с детьми до трех лет будет применяться и к женщинам, совершившим тяжкие преступления, и даже убийства.
Амнистия, о которой заявил в январе Владимир Путин, поможет выйти на свободу только матерям, имеющим детей до трех лет. Остальные женщины, чьи дети уже постарше и живут в интернатах, с родственниками или же нищенствуют, останутся за колючей проволокой. Их досуг скрашивается в основном телевизором и, прежде всего, мыльными операми. Женщинам нравится наблюдать за красивой и богатой жизнью их героев. Выкрашенное в розовый цвет здание тюремных ясель напоминает женщинам(заключенным что они оставили, точнее, потеряли за обнесенной колючей проволокой территорией.
Сыну Светланы Мардагалиевой исполнилось три года несколько недель назад. Сейчас его отправили в интернат. Нет никакой гарантии, что женщина сможет воссоединиться со своим ребенком после того, как выйдет на свободу. “Сидеть” Светлане осталось еще четыре с половиной года. Когда придет время, она не уверена, что сможет забрать сына из интерната. Возможно, ей разрешат сделать это только после того, как она будет иметь дом и стабильный заработок. “Что-то все еще тянет меня к детским яслям, – говорит женщина со слезами на глазах. – Наверное, привычка”. По щекам 23-летней Инны Карцзевой течет тушь, когда она рассказывает о жизни за колючей проволокой со своим трехмесячным сыном Виктором. Рожденный в тюремной больнице, он никогда не видел своего отца, который тоже отбывает срок. Инна и ее супруг были осуждены за торговлю наркотиками. Даже сейчас, после вынесения приговора, она настаивает на своей с мужем невиновности. “Когда нас посадили, казалось, что жизнь закончилась. Поэтому мы благодарны Богу за это дитя”. За колючей проволокой Инне придется быть еще шесть лет. И все ее надежды на нормальную жизнь вне стен тюрьмы связаны с сыном и амнистией. “Нас ждут дома”, – говорит она.